Масштабные реконструкции, платные парковки, вырубки парков, “ночи длинных ковшей”, конфликты с местными жителями… Сторонники говорят о непонятой москвичами “урбанистической революции” сверху. Но кардинальных изменений градостроительной модели по-прежнему не видно. Депрессивные спальные районы с многополосными магистралями под окнами становятся все менее ходовым товаром – отсюда и потребность в современной урбанистической “витрине”.  Но современным городом нужно быть, а не казаться. И в век глобальных климатических изменений это становится жизненной необходимостью.

Урбанизм наступает?

Мэр Москвы Сергей Собянин войдет в историю. Я понял это, приехав после долгого отсутствия  в город, где прожил несколько десятков лет. Привычные с детства улицы и кварталы уходят в прошлое, теснимые гигантской стройплощадкой.

Каким будет город, когда стройка закончится? В ответ на волну критики, один из разработчиков планов реконструкции, Григорий Ревзин, разразился программной статьей, призванной «разъяснить политику партии». Его мнение такое: Москву перестраивают в соответствии с идеями современного урбанизма. Вот, например, пара цитат:

«Горожане ведут себя … бессознательно, как животные. Они не любят асфальтовых троп среди пробок с включенными двигателями и интуитивно мигрируют в сторону от таких мест. Чтобы ходить, им нужен чистый воздух, и они реагируют на это автоматически, как стадо баранов на чистую траву.»

«Улица – это место, где социум потребляет сам себя, где вы можете увидеть то почти бесконечное … количество возможностей, которое предоставляет вам большой город, и стать его частью. Вот это участие в городском спектакле и является конкурентным по сравнению с автомобилем состоянием»

 

Сравнение москвичей с «баранами» и «животными», конечно, доставляет. Но ведь де-автомобилизация и зеленый урбанизм действительно в мировом тренде. Может, речь и правда идет об очередной революции сверху, наподобие насаждения картофеля царем Петром?

Впрочем, пока интернет обсуждал г-на Ревзина, в Москве и впрямь разыгрывался городской спектакль. С довольно неожиданным сценарием.

Очередная московская стройка споткнулась о людей. Фото защитников парка “Кусково”

Мрачный спектакль

Ради прокладки шестиполосной автомагистрали в старинном Кусково рубят столетние дубы. Гигантские деревья, помнящие графа Шереметьева, драматически падают на пыльную, уже лишенную травы и всего живого, землю. Немногочисленные в разгар рабочего дня защитники (в основном – женщины) пытаются остановить происходящее. Ухмыляющиеся охранники и несколько полицейских разгоняют, не брезгуя откровенным рукоприкладством. В разгар противостояния один из «стражей порядка» хватается за кобуру, намекая, что «спектакль» может обернуться полноценной трагедией.

Кусково, Лужники, Головино, Бутово, Лосиный остров, Парк Дружбы, Торфянка – число горячих точек, где вырубка деревьев вызывает протесты граждан, растет с устрашающей скоростью. Неужели это и есть тот самый урбанизм, в который зовут Москву?

А зачем нам урбанизм?

Главная особенность московского градостроения – вовсе не в ширине тротуаров, велодорожках и форме кадок для деревьев.Ежегодно в Москве строится  3-4 миллиона квадратных метров жилой недвижимости. Город занимает одно из первых мест в мире по темпам застройки. Речь идет, в основном, о коммерческих проектах, «заточенных» под массовую миграцию населения в столицу. Только благодаря ей удается обеспечивать появление порядка сотни тысяч новых москвичей ежегодно.

Многие видят в этом катастрофу, справедливо указывая на обезлюдившие пространства российской провинции. Хорошего мало, но реально ли остановить этот процесс?  Ускоренная урбанизация – одна из примет нашего времени. По оценкам ООН , к 2050 году в городах будет жить около 66% населения Земли. Для сравнения: сегодня это только 54%

Современный урбанизм – реакция на вызовы, порождаемые ростом городов. По сути, это рецепт, как городу расти и не превратиться в многоэтажное гетто, парализованное пробками и отравляющее себя выхлопами миллионов автомашин, морями сточных вод и горами мусора. Рано или поздно любой мегаполис достигает пределов роста, когда от традиционных мер вроде расширения улиц и строительства новых дорог толку уже мало.

Ограничения и запреты здесь играют важную, но далеко не решающую роль. Например, чтобы решить проблему перегруженности автомобилями, недостаточно просто ограничить въезд в центр или ввести платную парковку. Главное – это инфраструктура шаговой доступности, когда большую часть повседневных дел, от работы и покупок до отдыха на природе горожанин может совершить, не покидая своего района. 

Результат – не только падающая нагрузка на транспорт. Такой зеленый «город для жизни» действительно нужен людям: медицинская статистика показывает, что  доступность зеленых зон, например, напрямую влияет на продолжительность жизни и частоту походов ко врачу. Ничего нового в таком “урбанизме” нет – достаточно посмотреть на планировки московских районов, построенных в 50- 60 годы. Магазины, школы, парки и природные территории шаговой доступности, развитая пешеходная инфраструктура – все это уже было много десятилетий назад.

Порочный круг

На самом деле, от “урбанизма” Москва стала отступать еще на излете СССР, с появлением первых спальных районов. Сбалансированное развитие города – не самое дешевое удовольствие. Строительство коммерческих объектов оказывается “обремененным” необходимостью создавать новые школы, больницы, парки, стадионы, общественные пространства. А для этого нужно выделять землю, которая в мегаполисе на вес золота. Московские власти, как и власти многих мегаполисов, поддались соблазну сэкономить.

Возникающие проблемы пытаются решить технократически. Если жителям массово приходится ехать на работу, учебу, отдых – давайте расширим дороги, вырубив деревья по обочинам. В квартирах окрестных домов станет невозможно открыть окна в жару? Ничего, поставим кондиционеры. Раз вода не может впитываться в асфальт и плитку, “запечатавшие” землю – значит, нужно усиливать “ливневку”. Окрестности города превращаются в гигансткую свалку – построим мусоросжигательные заводы. Городу нужно все больше продуктов и энергии – значит, надо больше складских комплексов и магистралей вокруг, больше ТЭЦ и нефтеперерабатывающих заводов наподобие Капотни.

Результат? Качество жизни все равно падает, а его поддержание требует от горожан все больше усилий. Ведь как ни расписывай “прелести” сидения в уличном кафе рядом с многополосной пробкой, нормальному человеку хочется оттуда сбежать. Куда-нибудь на природу, подальше от жары и смога. А для этого придется сесть в машину и стать частью той самой пробки и смога. Круг замыкается.

Выход из него- не столько в технологиях, сколько в грамотной организации городского пространства. А технологии пригодятся для того, чтобы смягчить последствия урбанизации: переработать мусор, снизить потребность во внешних поставках энергии и ресурсов.

Глобальный аспект

У современного урбанизма есть и глобальный аспект. Сегодняшние  54% городского населения, по данным ООН, ответственны за выбросы  75% парниковых газов, вызывающих изменение климата. Изменение климата – это стихийные бедствия, наподобие ежегодно горящих лесов в Сибири. Это и учащающиеся волны жары, вроде  той, что обрушилась на Москву в 2010. Справляться с ними в асфальтово-бетонной раскаленной пустыне становится все сложнее.  Поэтому зеленый электротранспорт, чистая энергетика, энергоэффективность становятся обязательными спутниками современного мегаполиса. Именно они дают “второе дыхание” идеям зеленого урбанизма. От того, как строятся наши города сегодня, без преувеличения зависит будущее всей планеты.

Вернемся к Москве

Но, может быть, последние годы и правда наступил перелом в подходе к городскому развитию? Давайте посмотрим на факты. Пешеходная, велосипедная инфраструктура бессмысленны без зеленых зон, особенно – без городских природных территорий. Ведь это в их сторону, если верить словам г-на Ревзина, должны “мигрировать” пешком и на велосипедах стосковавшиеся по воздуху москвичи.  При московских темпах коммерческой застройки числу зеленых зон следовало бы расти, по крайней мере, пропорционально вводимым жилым квадратным метрам. Но сколько новых природных территорий создано за последние годы в Москве? На сайте московского Департамента природопользования и охраны окружающей среды все, что удалось найти в разделе «новые ООПТ (особо охраняемые природные территории)» – отписка от 2014 года, объясняющая, почему в Москве новых природных территорий не появляется. А список созданных в Москве ООПТ в Википедии и вовсе обрывается 2010 годом… Более того, площадь зеленых зон в Москве продолжает сокращаться: это показывает и статистика, и громкие скандалы наподобие Кусково.

Все меньше и меньше – так меняется площадь московских зеленых зон (в гектарах). Данные Greenpeace

Увы, проблемы не только с зелеными зонами. Раздельный сбор мусора, зеленая энергетика, инфраструктура шаговой доступности – об  амбициозных планах московской мэрии по этим вопросам не слышно практически ничего. А реальность неутешительна: киоски, магазинчики и рынки закрывают и сносят, школы и ВУЗы укрупняют, тем самым многократно увеличивая потребность в транспорте. Москва оказалась единственным российским городом, входящим в группу С40 по борьбе с изменением климата. Но чего стоит декларированная  приверженность снижению эмиссии парниковых газов, наглядно говорит недавний пример с заменой экологичных троллейбусов на дизельные автобусы в центре.

Так что говорить  о триумфе современного градостроения в Москве не стоит. Пока кризис роста мегаполиса пытаются разрешить в основном традиционными негодными средствами – например, строительством новых хайвеев в ущерб благополучной городской среде.  А гонения на автомобилистов становятся не столько способом разгрузить дороги, сколько средством увеличить доход за счет платных парковок и дорог. Спасут ли новые магистрали от пробок? Да, но ровно на то время, которое потребуется для привлечения новых покупателей квартир.

Урбанистическая витрина

Но зачем нужны пешеходные зоны, растения в кадках, велодорожки? Очень просто – магазину недвижимости «Москва» последнее время очень нужна витрина. Чем сомнительнее потребительские свойства товара, тем больше нужно вложить в рекламу, чтобы заставить его брать. Витриной магазина московских квартир будет вылизанный, старательно мимикрирующий «под Европу», центр. Посидели в кафе, погуляли по широким тротуарам? А теперь добро пожаловать в 40-этажку в спальном районе. На автомобиле  через бывший парк Кусково. 

Да и для многих чиновников образ непонятых реформаторов, вероятно, куда привлекательнее образа лоббистов коммерческой застройки. Лавочки, скамейки, кадки, велодорожки – обсуждайте это, а не очередного многоэтажного монстра, втиснутого в когда-то зеленый район. Увы, век царей-реформаторов прошел. Настало время больших денег, когда чиновники, не связанные обязательствами перед избирателями, неминуемо становятся  частью бизнес-машины. Что, как видим, происходит и с Москвой. И в этом плане собянинская «урбанистическая революция» – пока не более чем латание дыр и маскировка, позволяющие продлить жизнь старой строительной бизнес-модели, не делая ее по-настоящему устойчивой.  

Быть, а не казаться

Впрочем, надежда, что перемены к лучшему не сводятся к «витрине»,  все-таки есть. И первые шаги к этому уже делают сами москвичи – выходящие на митинги с требованиями сохранения городских парков, подписывающие петиции в защиту троллейбусов и настаивающие на реальном, а не косметическом развороте градостроительной политики от бизнес-интересов к людям.

Митинг противников застройки московских парков. Фото – Вадим Кантор / activatica.org

Готовы ли жители объединяться и создать давление на власть, способное заставить сделать их город и более пригодным для жизни? Готовы ли, помимо защиты своих дворов и парков, поддержать более глобальные требования в масштабе всего города? Готова ли власть к ним прислушаться? Найдется ли сила, способная бросить ей вызов, если нет? Наконец, может ли привыкший к циклопическим стройкам стройкомплекс, создавать что-то пригодное для жизни, даже при наличии должных стимулов? Вопросов пока больше, чем ответов. И все-таки хочется надеяться – ответы будут правильными.